Ебать, конечно, широкий вопрос, но вряд ли кому-то понравится, если я отвечу просто «да». Лан, рандомный хэдканон про Райнера в постканоне.
Амбассадоры, разумеется, не на всю жизнь устроились. Когда маленько рассеется первая анархия, про героев рамблинга потихоньку начнут забывать, солдат (коими они, по сути, являются) оттеснят настоящие политики. Бывшим амбассадорам будут платить достойную пенсию, но дел, кроме как стоять красиво на параде, уже не доверят. И вот тут на Райнера накатит.
Амбассадорский период — это период такой эйфории: можно жить долго и счастливо, без лжи, ты поступил правильно и достойно, ты вернул расположение друзей из 104-го, встречи с которыми когда-то боялся настолько, что хорошей идеей казалось сбежать от проблем кардинально, сунув винтовку в рот.
Друзья-амбассадоры разъедутся кто куда, и придут мысли. Что спасенные в рамблинге 20% не идут во взаимозачет с убитыми на Парадизе. Про Марселя, про Бертольда, про Порко. Про то, что если бы он тогда, сразу после смерти Марселя, сразу вернулся в Марли и принял бы наказание, то ничего бы этого не было. Ни рамблинга, ни вообще получения Эреном титана (даже если в Путях Эрен ему объяснил, как крутил реальность как хотел, управлял собой в прошлом, своим батей, челом, с которым его батя смотрел на закат, первой женой батиной… в общем, все было предрешено, и решил так Эрен, а Райнер вообще ни при чем — звучит как-то жижно, если уже начинаешь гонять мысли по кругу одинокими вечерами).
Это все не настолько грустно и мучительно, чтобы кончать с собой (а я считаю, что Райнер не хотел умирать даже в той сцене с винтовкой, он хотел, чтобы ему дали причину жить). Но настолько, чтобы не получалось отбросить прошлое и просто жить в свое удовольствие.
И вот в один день Райнер исчез. Разумеется, всем, кто мог бы огорчиться, решив, что он умер, пришли письма без обратного адреса, в которых он посильно объяснил, что ему нужно было исчезнуть.
А сам уехал в рандомные ебеня и под свежевыдуманным именем устроился работать в сельскую школу, учить детей разных возрастов, помещающихся в одной классной комнате. Дети — они же чистый лист, это потом они станут лживыми, расчетливыми, безнадежными взрослыми, но пока они за это не в ответе. В них можно попытаться вложить что-то светлое; дети лечат душу.
По утрам приходит рано-рано, затапливает печку, откидывает снег с дорожки, потом до середины дня учит нехитрым наукам деревенских детишек, по субботам иногда обедает у кого-нибудь из благодарных родителей. В масштабах его жизни, где он владел одним из Девяти и чуть ли не судьбу мира вершил, этот уровень отшельничества сравним с метафорическим прекращением жизни. Но в нем нет никакого мрака. Райнер доволен своей жизнью. Просто движение в сторону уравновешивания того пиздеца, который он учинил своими руками, хотя равновесие это никогда не наступит, его жизнь для этого слишком коротка. Просто это путь, на котором невозможно свернуть не туда, быть обманутым и использованным. Нужно всего лишь честно трудиться и вкладывать душу.
И да, в целом и общем, я думаю, Райнер любит детей (пусть не совсем маленьких, а которые уже что-то соображают). То есть, Габи&ко были не исключением, а просто единственными детьми, с которыми Райнеру довелось повозиться.